Tajikistan

После установления в 1873 г. протектората, над Хивой и присоединения Кокандского ханства к России, а Кашгара к Китаю видный российский военачальник М.Д. Скобелев в 1875 году выполнял важную посольскую миссию в качестве начальника во-енной части посольства в Кашгаре.³ Губернатор края стал сно-ситься с Бухарой только через своего дипломатического чиновни-ка, находящегося в Ташкенте.

Туркестанский генерал-губернатор К.П. фон Кауфман (1867-1882) в донесениях министру иностранных дел России Н.К. Гирсу неоднократно проявлял обеспокоенность по поводу отсутствия в Бухаре постоянного политического агента, могущего сообщать нужные сведения об эмирате и о соседнем Афганистане. Краткос-рочные командировки в ханство дипломатического чиновника не давали полной картины происходящих там дел.⁴

<Сознавая, что Бухарское ханство, завоеванное силою русского оружия, оставлено было существовать в виде самостоя-тельного государства лишь вследствие страха перед Англией и неуяснения дипломатией, всей важности этого завоевания, как будто испугавшейся громадности и неожиданности достигнутых результатов>,⁵ K.П. фон Кауфман не забывал о том, что 23 июня 1868 г, между Бухарой и Россией был заключён торговый дого-вор.⁶ До 1873 г. он являлся единственным документом, опреде-лявшим русско-бухарские отношения. Император Александр II от-казался ратифицировать договор 1868 г., хотя об этом бухарскому миру Музаффару и его правительству никакого сообщения не сде-лали.⁷ 28 сентября 1873 г, в Шахрисябзе был подписан новый рус-ско-бухарский договор. Ни в торговом договоре 1868 г., ни в договоре о дружбе 1873 г. нет пунктов, по которым Бухара признава-лась бы вассалом России. С юридической точки зрения Бухара оставалась самостоятельным и независимым государством, а фак-тически Россия, опираясь на военную мощь, путём нравственного влияния превратила Бухару в вассальное государство.⁸ Согласно этому договору Бухара лишалась права вести самостоятельные сно-шения с иностранными государствами. Сам факт заключения та-кого договора в Туркестане рассматривался как особенно благо-приятный, отдававший в действительности Бухарский эмират во всех отношениях под власть России. К.П. фон Кауфман считал, что коренные интересы требуют сохранения над Бухарским хан-ством полного <статус кво> и преобладающего влияния России на это ханство в связи с переменами, которые могут произойти от усиления в Афганистане английского влияния. Тщательное наблю-дение за действиями бухарской власти и всеми событиями в Аф-ганистане даст <...возможность предотвратить все нежелательные последствия для России ...>, только .>.. имея постоянного резидента в Бухаре, который бы нес на себе всю ответственность за правильность своих действий и верность сообщаемых им сведе-ний>. Кауфман обозначил и круг полномочий и обязанностей бу-дущего агента..>Чтобы слово могло иметь вес в Бухаре, надо пре-доставить ему широкие полномочия, надо сразу дать почувство-вать эмирскому правительству, что резидент есть такое особо до-веренное лицо, которое надлежит слушать во всех советах и тре-бованиях, ... резиденту следует предоставить известную свободу действий, дабы поставить его на тот пьедестал, который бы доста-вил ему должное уважение. В среднеазиатской политике это су-щественно необходимо, существенно важно. Мягкая, уступчивая, подслащенная дипломатия с бухарцами невозможна, - в сношени-ях с ними требуется определённость и самая твёрдая настойчи-вость, без излишней жестокости. Это доказал опыт отношений с Бухарой с 1868".¹⁰

Зная отлично все местные условия, Кауфман считал бухарс-кого эмира вассалом России, подчиненным ему по должности ге-нерал-губернатора, и поэтому <необходимо, чтобы действия рези-дента согласовывались с данной ему от главной власти в Туркес-танском крае (т.е. от ТГТ - М.Н.) инструкцией, для того чтобы бу-харские дипломаты, заметив малейшие взгляды различий на дело, не постарались направлять дела в свою пользу. Все чины агентства должны состоять по военно-народному правлению>.¹¹ Но МИД России не согласилось с этим взглядом Кауфмана и отстаивало проект учреждения русского дипломатического представителя, считая Бухару независимым государством, а ее главу-эмира име-ющим все прерогативы владетельной особы>. Решение данного вопроса затянулось на долгие годы. Генерал-губернатор Черняев в 1882 г. вновь поднимает перед МИД вопрос о назначении в Буха-ру русского правительственного резидента, который наблюдал бы за ходом политических событий с целью своевременного приня-тия с нашей стороны мер на случай беспорядков, а также для постепенного подготовления бухарского населения к мирному пе-реходу под русское владычество>. ¹² Но этому мнению в то время не суждено было сбыться: чиновники из МИДа не признали воз-можным предложение Черняева об учреждении в эмирате поста русского резидента. <Назначение такого резидента, устанавливая более тесную связь между нашими интересами и Бухарскими, не-избежно привело бы нас к более активному участию в делах хан-ства, а в случае внутреннего замешательства в этой стране, лиши-ло бы нас возможности ограничиться ролью наблюдателей, из которой было бы нежелательно выходить, пока не явится в том безусловная потребность.¹³

Новый туркестанский генерал-губернатор фон Розенбах начинает вести активную работу и снова обращается к министру иностранных дел Н.К. Гирсу с просьбой об учреждении должнос-ти постоянного политического агента в Бухаре, считая, что это необходимая мера, и выражая согласие на назначение на этот пост бывшего при нем дипломатического чиновника Чарыкова.> С установлением такого поста, несомненно, сократится производи-мая мною ныне дипломатическая переписка, ведение дипломати-ческой переписки возложить на чиновников канцелярии губерна-тора. Вместе с тем, с назначением постоянного политического аген-та в Бухару несколько сократятся расходы по отправлению и при-ёму посольств> ... <кроме политических результатов, которых можно ожидать от установления должности постоянного русского правительственного агента в Бухаре, пребывание этого лица в Бу-харе будет способствовать развитию русской торговли в эмирате и обеспечивать права и интересы находящихся там русских под-данных.

Он полагал весьма полезным, чтобы политическому агенту в Бухаре, были предоставлены права и обязанности консульской власти, применительно к существующей организации ... русской консульской власти на Востоке".¹⁴

По мнению Розснбаха, одним из наиболее важных результа-тов от учреждения агентства <явится расширение и улучшение све-дений, получаемых императорским правительством, о положении дел как в самом ханстве, так и в сопредельных с ним землях>.¹⁵ Туркестанский генерал-губернатор фон Розенбах разработал про-ект штата политического агентства в Бухаре, который состоял из 2-х человек: политического агента и драгомана. Впоследствии в случае отсутствия и болезни политического агента исполнение его должности, как консульских так и политических дел падало на дра-гомана. При этом нередко возникала необходимость для драгома-на обращаться непосредственно к бухарскому эмиру, а также раз-бирать самостоятельно судебные дела и выносить приговоры рус-ским подданным, т.е. нести обязанности не драгомана, а секрета-ря. <Поэтому для придания хотя бы временному представителю русской правительственной власти в Бухаре надлежащего автори-тета при сношениях с эмиром в глазах местных русскоподданных необходимо переименовать должность <драгомана> политическо-го агентства в должность <секретаря и драгомана>.¹⁶ Это произош-ло в январе 1888 года. Для защиты российского представитель-ства планировался также казачий конвой в составе 20 человек.

После долгого обмена мнениями общее собрание Государственного совета Российской империи, с согласия импе-ратора Александра III, рассмотрело вопрос об учреждении поли-тического агентства в Бухаре и приняло положительное решение по данному вопросу.

Согласно ст. 16 Договора о дружбе от 1873 г. правительство России должно иметь постоянного представителя в Бухаре при дворе эмира со званием российского императорского политичес-кого агента. При этом, согласно ст. 15 этого договора, эмиру пре-доставлялось право назначить из числа приближенных доверен-ное лицо постоянным посланником и уполномоченным от себя лицом в Ташкенте.¹⁸

А также в результате встречи в 1884 г. между Туркестанским генерал-губернатором фон Розепбахом и эмиром Сейид Музаффаром, решение об учреждении постоянного Российского представительства в Бухаре было принято .

1 января 1886 г. царское правительство учредило в Бухаре Российское Императорское политическое агентство. Это агентство было ниже посольства, которое обычно функционировало в са-мостоятельном и независимом государстве, но выше чем генераль-ное консульство.'⁹

Политический агент был членом дипломатического корпуса . несколько выше чем консул, но ниже посланника верховной вла-сти. Он, как и подчиненные ему лица, назначался МИДом и под-чинялся как туркестанскому генерал-губернатору, а стало быть, военному министерству, так и МИДу.

В связи с учреждением должности политического агента дол-жность дипломатического чиновника при туркестанском генерал-губернаторе была упразднена, а обязанности этого чиновника были возложены на управляющего канцелярией края.²² В 1898 г. должность дипломатического чиновника была восстановлена в связи с англо-афганскими происками на Памире. Политический агент получал указание от туркестанского генерал-губернатора, который, в свою очередь, находился в постоянной связи с мини-стерством иностранных дел и военным министерством и получал от них, в случае надобности, руководящие инструкции. От имени генерал-губернатора велись политическим агентом переговоры с эмиром, предъявлялись последнему требования, объявлялись бла-годарности и т.д.²³

Права и обязанности Российского Императорского полити-ческого агента в Бухаре <были разработаны и утверждены импе-ратором Николаем II только в 1904 г. Согласно этим правам и обя-занностям, агенту поручалось сношение с бухарским правитель-ством по всем политико-экономическим вопросам, он должен был осуществлять контроль за эмиром и его правительством касатель-но их отношений с Россией. Нму также вменялось в обязанность наблюдение за афганской границей и памирскими бекствами:. Рушаном, Шугнаном, Ваханом; покровительство поселившимся в эмирате иностранцам-христианам; ведение отчётности денежных средств, поступающих в политическое агентство от бухарского пра-вительства на различные хозяйственные нужды;  распределение вод реки Заравшан.

Политическому агенту были даны полномочия по контролю за русской т